Имре АЛЬФЁЛЬДИ. ИСТОРИЯ МОЕЙ ДОЛЖНОСТИ

Имре АЛЬФЁЛЬДИ
ИСТОРИЯ МОЕЙ ДОЛЖНОСТИ
Нам уже давно хотелось купить маленький полированный столик и два стула. И вот наконец наша мечта сбылась: я взвалил столик на спину, в руки взял по стулу и, сгибаясь под их тяжестью, счастливый, побрёл домой.
У районной поликлиники жена разрешила мне остановиться и перевести дух. Потом вдруг она сказала:
– Бэнэ, раз мы уж здесь, пойди измерь кровяное давление, что-то не нравится мне твой вид.
В самом деле, у меня давно гудело в ушах, когда я слышал просьбу дать денег взаймы, и кружилась голова, если я слишком быстро оборачивался вслед девушкам.
– Ладно, но как я пойду в поликлинику с мебелью на спине?
– Один стул отнесу домой я. Столик и другой стул не так уж трудно поставить в уголок в вестибюле. Не убегут!
Когда я вошёл в поликлинику со столиком на спине стулом под мышкой, приёма ждали уже человек двадцать. В мой адрес полетели реплики:
– Ему, конечно, легко! Принёс врачу подарочек!
– Хорошо ещё, что пожарную лестницу не притащил!
Я сделал вид, что ничего не слышу. На скамейках мест не было, и я поставил в угол свой столик, рядом с ним стул и расположился со всеми удобствами.
Распахнулась дверь кабинета, и оттуда выскочила молоденькая девушка в белом халате. Увидев меня, она почему-то радостно всплеснула руками и, рванув дверь кабинета врача, закричала:
– Доктор, наконец-то прислали!
– Кого?
– Нового регистратора. Он уже работает.
Я слышал, как врач дал какое-то указание сестре, а потом события стали развиваться ещё быстрее. Сестра вынесла мне пачку талончиков и печать.
– Кто придёт поставить печать на бюллетене, не выпускайте его к врачу, просто хлопните печатью, и готово!
– Но простите… я…
– Хорошо, хорошо, после окончания приёма вы зайдёте и всё расскажeте. Сейчас у доктора нет времени. Только после двенадцати. Желаю успеха!
Она ушла в кабинет и больше не появлялась. Один раз я попытался постучать, но оттолкнули, сказав, что во время приёма мешать нельзя и что я мог бы научиться этому в райздраве.
Больные шли и шли. Я раздавал талоны, продлевал бюллетени, ставил печати на справки и бумажки, которые выносили из кабинета и совали мне под нос. Кто-то с благодарностью протянул мне руку, и я на ней поставил печать. Когда никого не было, я вытаскивал из кармана разные никчемные бумажки и ставил на них печати, чтобы люди видели, как много у меня дел. Наконец я тоже поднял с пола талончик и прошёл в кабинет измерить давление.
Там меня, разумеется, не узнали: ведь при мне не было столика. Мне измерили давление. Оно было таким высоким, что достать его можно было только со второго этажа.
– Гм.. Вы чем занимаетесь?
– Я самозванный регистратор.
Врач покачал головой, шепнул что-то по-латыни. Затем порекомендовал мне пить настой валерянового корня и поменьше переутомляться. Выйдя из кабинета, я взялся за свой столик, чтобы отнести его домой. Однако за моим столом и на моём стуле уже сидел человек в синем халате, записывая что-то в книгу. Он сердито заворчал на меня:
– Куда вы хотите отнести стол?
– На улицу Капоста.
– Зачем?
– Я там живу.
– Что? Ceйчас позову полицейского! Уносить мебель из поликлиники? Я её только что заинвентаризировал.
На краю столика красовались белая наклейка, такая же была на стуле. Пока меня измеряли давление, мою мебель внесли в инвентарную опись.
Но я твёрдо решил не расставаться со своим столиком. Я вытащил из кармана бумажку с печатью и написал на ней самому себе официальное письмо, согласно которому с нынешнего дня меня надо было считать штатным работником поликлиники, ответственным за наложение печатей.
Никогда раньше у меня не было такой лёгкой работы!

Фото: из архива журнала.